Кто главный в операционной: хирург или анестезиолог? Поставили точку в давнем споре
Что делает в операционной анестезиолог? И кто становится главным, когда идет операция, от которой зависит жизнь человека? Об этом и не только в проекте БЕЛТА "Честный рассказ" мы спросили главного врача Городской клинической больницы скорой медицинской помощи Минска доктора медицинских наук, врача анестезиолога-реаниматолога Ольгу Светлицкую.
- Бытует мнение, что анестезиолог-реаниматолог, если говорить о нашей части работы в операционной, просто сидит на стуле и смотрит на монитор. Да, мы действительно сидим. Но в операционной жизнь человека определяется минутами и даже секундами, и, если что-то случится, времени нет совсем.
Что может случиться во время операции? Может остановиться сердце. Может быть тромбоэмболия легочной артерии. Все это жизнеугрожающие ситуации, которые измеряются минутами и могут очень быстро забрать человека. Надо иметь железные характер и нервы, чтобы в этих стрессовых условиях в нужный момент встать и сделать свою работу - сохранить человеку жизнь. В интенсивной терапии, я бы сказала, что у нас на нее отводятся не секунды, а минуты и часы. Зачастую есть возможность больше развернуться, потому что в этот момент у человека не разрезан живот, нет оперативного вмешательства. Мы преимущественно занимаемся протезированием жизненных функций.
Поэтому анестезиолог сидит, но очень внимательно смотрит на все мониторы и четко отвечает за жизнь человека в операционной.
Кто главный в операционной?
- Много анекдотов ходит в народе, спрашивают: кто главный в операционной, хирург или анестезиолог? У меня 25 лет работы за плечами, и я бы не сказала, что есть кто-то главный в операционной. Каждую минуту есть свое главное лицо. Это врачебный состав, который определяет действие, которое нужно выполнить.
Допустим, человек упал с восьмого этажа и прибыл в операционную в состоянии клинической смерти. В этот момент его жизнь будет в руках бригады анестезиологов-реаниматологов, которые будут реанимировать и восстанавливать сердечную деятельность, протезировать дыхание с помощью аппаратуры, интубирования и так далее. Потом к процессу подключатся хирурги, которые вскроют, зашьют дырки в печени, перекроют кровоточащие сосуды, а мы им будем помогать. Если снова разовьется клиническая смерть, мы опять приступим к своей работе.
Так что я бы сказала, что это бригадный подряд, где у каждого очень важная, но своя роль. Жизнь человека в операционной зависит от слаженности действий этого бригадного подряда. Мы должны поддерживать друг друга, понимать, во имя чего мы работаем. Это, наверное, лучшее в нашей специальности, то, что заставляет нас в ней оставаться, - ощущение победы. Когда выжил тот, кто в принципе не должен был этого сделать. Я часто своим ученикам, аспирантам говорю: "Гордитесь не тем, что выжил человек, который должен был выжить. Гордитесь тем, что вы сумели спасти того, кто по всем законам, принципам выжить не должен был. Вот это и есть ваша гордость, честь мундира - когда вы смогли вернуть человеческую жизнь там, где никто гроша ломаного за нее не давал".
